За две недели до того, как стать полномочным президентом Аргентины, либертарианец Хавьер Милей прилетел в Нью-Йорк во всем черном, надел на голову столь же траурную кипу и отправился на могилу последнего ребе движения «Хабад» — уроженца города Николаева Менахема Шнеерсона, который, по версии части своих последователей, был мессией и на самом деле не мертв.
За три дня до этого в Буэнос-Айресе, где скоро будет разделять и властвовать, Милей имел беседу с другим раввином и принял участие в какой-то «еврейской церемонии», которая, вполне вероятно, является частью его перехода из католичества в иудаизм. Должно быть, так лучше. Человек, который называет папу римского Франциска (кстати, своего согражданина) «коммунистической какашкой», определенно является плохим католиком.
Возможно, ответ подсказали последователи любавичского ребе Шнеерсона в рамках «духовной поездки» (это официальная характеристика) Милея в США. Возможно, но не точно, поскольку избранный президент Аргентины вроде бы не нуждался в посредниках для разговора с Всевышним. Они держат связь через английского мастифа Конана — пса Милея, который, как утверждает его хозяин, не умер от рака в 2017 году, а занял место рядом с Создателем, чтобы его защищать.
Теперь Милей живет с пятью псами — клонами Конана, обращаясь к прародителю выводка посредством личного медиума. В день сенсационной победы либертарианца на выборах об этом написали, кажется, все издания. Но это была почти официальная, приглаженная биография. Реальная зависимость аргентинцев от мнения мертвой собаки значительно выше, поскольку через нее в голове их президента говорит сам бог.
